КОРРЕСПОНДЕНТЫ «ГАЗЕТЫ...» ПЕРЕСЕКЛИ САМУЮ БОЛЬШУЮ В ЕВРОПЕ ПУСТЫНЮ
На этом пространстве, занимающем несколько районов Херсонской области, переплелись человеческая глупость и человеческая мудрость. Одни люди своими руками превратили здешние степи в песчаную пустыню. Другие, останавливая песок, посадили самые большие в мире искусственные леса. Но самое удивительное то, что мало кто из украинцев вообще подозревает о наличии в стране пустыни, официально признанной самой большой в Европе. В этом убедились корреспонденты «Газеты...», пересекшие Олешковские пески с запада на восток.
«Институт изучения полупустыни»
Серьезных научных исследований, посвященных Олешковским пескам, на удивление мало. Причина – особый статус секретности региона: в пустыне долгое время находился военный полигон, на котором отрабатывали бомбометания летчики из стран Варшавского договора. Действительно, где же еще спрятать такую махину, как не в бескрайних песках, протянувшихся почти на 30 километров с запада на восток и на 150 с севера на юг, от Каховки до Кинбурнской косы. И все же есть в Цюрупинске одно научное учреждение, деятельность которого напрямую связана с пустыней. Степной филиал УкрНИИ лесоагромелиорации решает проблемы комплексного использования песков, а также создания препятствий на пути расширения пустыни.
– Олешковские пески в нынешнем виде появились очень недавно, – рассказывает об истории пустыни заместитель директора филиала по научной работе Сергей Назаренко. – В низовьях Днепра пески были всегда, но их продвижение сдерживал покров степной растительности. Трава, по воспоминаниям, была в человеческий рост. В ХІХ веке сюда начали завозить овец (огромными стадами владел барон Фальц-Фейн, основатель заповедника Аскания-Нова), которые уничтожили траву, освободили пески, а ветровая эрозия дала им возможность расширяться. Сейчас они остановлены по краям самыми большими в мире искусственными лесами – площадью около 100 тысяч гектаров. Но внутри пески живут своей жизнью.
– Правда ли, что Херсонская пустыня – самая большая в Европе?
– Открытых песков такого объема на континенте действительно нет. Собственно днепровские пески занимают площадь 161,2 тыс. га, а с межаренными землями – 210 тысяч. А вот называть Олешковские пески пустыней не очень правильно. По температурному режиму и количеству осадков их можно отнести скорее к полупустыням. Но от этого здешнему населению не легче. Климатические условия у нас сложные: летом песок нагревается до 75 градусов – яйца можно жарить. Горячие восходящие потоки, идущие от песков, разгоняют дождевые тучи, так что дождей здесь меньше, чем в самом Херсоне, который находится по другую сторону Днепра. А старожилы еще помнят настоящие восточные суховеи, когда под песком исчезали целые автомобильные магистрали. Сейчас пески сдерживаются лесами, хотя случается, что на окраинах сел иной раз и занесет кому-нибудь огород. «И вообще, туда лучше не ходить», – сказал нам на прощание Сергей Владимирович. Мы его поблагодарили и... отправились вглубь песков.
«Он шел на Одессу, а вышел к Херсону»
Первое впечатление от Олешковских песков – бескрайние барханы, здешние жители называют их «кучугурами». Одинаковые, высотой метров по пять, они, говорят, понемногу передвигаются, то открывая, то скрывая под песком неразорвавшиеся бомбы. Вообще, бомбы – естественная защита для здешнего биоценоза. Земли здесь не осваиваются (хотя есть планы превращения этой территории в заповедно-охотничье хозяйство), так как до сих пор числятся за Минобороны, которое обязалось освободить их от взрывчатых веществ и передать местной власти. Но разминировать бывший полигон не удается – несмотря на то, что составлено несколько актов, проверки обнаруживали в песках все новые и новые взрывоопасные объекты.
Вот как нужно идти по пустыне: находишь на горизонте ориентир – самую высокую «кучугуру», и идешь по направлению к ней по осыпающимся пескам, поднимая на ноги зайцев и распугивая ужей. Наконец поднимаешься на тот бархан и снова видишь на горизонте безрадостную картину. Кто не пробовал ориентироваться в пустыне, тот этого не поймет. Навыки горного туризма к здешним барханам неприменимы. Если в Крыму можно определить свое месторасположение, например, по обозначенной на карте-двухкилометровке высокой горе, то в пустыне никаких подобных ориентиров нет. Одни кучи песка за точно такими же другими, и так до бесконечности. Если сначала мы весело фотографируемся на фоне «кучугур», то потом уже просто становится не до того. Унылость и однотипность пейзажа действуют гнетуще.
Отойдя совсем недалеко от села Старая Маячка, среди песка мы видим маленькие ржавые железные шарики и куски разорванных металлических конструкций. Сначала трудно понять, что это, лишь потом становится ясно – осколки от тысяч сброшенных сюда бомб. Жители рассказывали нам, что не всегда бомбы падали в цель. Иногда они приземлялись возле села, после чего людям приходилось как минимум заново вставлять стекла. А вот из земли торчит стабилизатор. Мы даже не пытаемся проверять, прилагается ли к нему бомба. Тут и без нас достаточно взрывалось охотников за металлом.
Вообще, трудно поверить, что есть в стране места, где можно идти сутки напролет и не увидеть ни человека, ни вообще каких-либо следов цивилизации – кроме осколков бомб, конечно. И два-три раза – следы колес «Уралов».
А вот еще один след человека – кладбище на одном из барханов. Полдесятка крестов еле-еле выглядывают из-под песка, деревянные заборчики иссушены солнцем. Кто эти люди, почему они похоронены здесь, на «секретной» земле, в двух десятках километров от ближайшего жилья – так и осталось для нас загадкой. На одном из памятников сохранилась дата смерти человека – 1968 год. Говорят, что в те годы на полигоне была авария с человеческими жертвами – в воздухе столкнулись два самолета. Может, это память о тех событиях?
Песок Олешья очень мелкий и легкий: бросишь его пригоршню в воздух, и он там еще какое-то время висит неподвижно. А на земле видно, как понемногу рассасывается его тень. Иногда можно наблюдать сравнительно высокие смерчи. Не Сахара, конечно, но впечатляет. А вот еще одна вещь, которая есть и там, и в Украине, – оазис. Настоящий украинский оазис посреди настоящей украинской пустыни. В довольно большом яру растет сосновая рощица, и даже есть озерко с чистой водой. Удивительно, но тут уже проросли маслята! Здесь, в Олешковских песках, наверное, все старается побыстрее отцвести, пока жара не сожжет на корню. Зелени в пустыне не так чтобы много, но есть – то тут, то там растут небольшие березки или сосенки, кое-где есть и трава. Говорят, она появилась здесь после открытия Северо-Крымского канала: тогда заметно поднялся и уровень грунтовых вод.
Муфлоны и красноармеец Сухов
Хождение по барханам оказалось делом довольно трудным, и мы выходим из песков в районе села Пролетарка с заметным опозданием по сравнению с расчетным временем. Здесь нас встречают с нескрываемым удивлением. Тут мало кто ходит в пески, да и кругом развешаны запрещающие объявления. Некоторые даже не знают названий населенных пунктов по ту сторону песков, хоть административно они объединены в один район. Кажется, здешнее население принимает нас за воров – во всяком случае, устроиться на ночлег не удается ни у людей, ни в пустующей казарме воинской части, которую охраняют два лейтенанта, ожидая приезда группы саперов для очередного разминирования песков. Наконец мы останавливаемся на даче пенсионера Николая Пикалова, бывшего егеря, – человека, знающего не только пески, но и легенды, связанные с ними. В частности, о том, что культовый фильм «Белое солнце пустыни» хотели снимать именно в Олешковских песках. Косвенно это подтверждается тем, что актер Анатолий Кузнецов, сыгравший красноармейца Сухова, хоть сам родом из Кировоградской области, но часто бывал в этих местах.
– Я видел его, – говорит мой собеседник, – он приезжал сюда в 60-х и интересовался нашими песками как съемочной площадкой. Ему для какого-то эпизода нужны были бескрайние пески, на которых бы сидели стаи птиц. Я лично посоветовал снимать такую картинку на Кинбурнской косе – там можно найти и песок, и птиц. А в Цюрупинском районе песка хоть отбавляй, а вот птиц не так и много.
Под фирменные вина марки «Олешшя» (существует даже сорт винограда, адаптированный к условиям украинской полупустыни) байки, за достоверность которых мы не беремся ручаться, идут одна за другой. Например, о том, как в пустыне пытались акклиматизировать муфлонов, а они, неблагодарные, убежали, переплыли Днепр и страшно перепугали жителей окрестных деревень. Или о том, как сброшенной не туда бомбой убило делегацию передовиков производства из братской социалистической Румынии.
«Кстати, вы заметили, как четко в линию выстроен наш дачный кооператив? – провожая нас, интересуется Николай Пикалов. – И протянулся он, как по компасу: с севера на юг. А знаете, почему? Такое только возле нашего полигона возможно, где под дачи раздали старую взлетно-посадочную полосу...»
Автор публикации: Николай ПОЛИЩУК, Григорий ШВЕД, Сергей КОСИЛОВ
25-06-2005 12:13:00